В год 55-летия полёта Юрия Алексеевича Гагарина в космос мы представляем новую рубрику – портреты сотрудников Центра подготовки космонавтов. Как складывался их трудовой путь, какими были их первые шаги в ЦПК и каким они видят будущее пилотируемой космонавтики – читайте на сайте Центра.

Как такая хрупкая очаровательная девушка оказалась в такой серьезной, суровой отрасли? Трудно ли быть инструктором у космонавтов, которые, в основном, представители мужского пола? Колоссальная ответственность!

В октябре этого года уже будет 10 лет, как я работаю в Центре. Хотя, нас до сих пор считают новичками…

Центр подготовки космонавтов в начале набора на гражданские должности обратился к Центру тренажеростроения в Новочеркасске, где я проходила практику. Набирали тогда только мальчишек. Мои друзья как раз собирались идти на собеседование к начальнику ЦПК, Василию Васильевичу Циблиеву, и его заместителям, которые приехали к нам в Новочеркасск. На собеседование я пошла за компанию, особо ни на что не рассчитывала – и прошла! Собрали вещи, сели в поезд и приехали в Москву.

Какая у тебя специальность? Она имеет прямое отношение к пилотируемой космонавтике?

По специальности я – программист. Пришлось переучиваться, но этот процесс не отнял много времени. В строй вводилась буквально несколько месяцев – может, два, три от силы. И все – на занятия. Первые  два-три года в Центре  я работала инструктором по системе электропитания российского сегмента МКС, а потом стала инструктором по комплексной подготовке космонавтов.

Тяжело было?

Очень. Во-первых, эта работа была мало связана с моей специальностью, во-вторых, она непроста в моральном аспекте. Тяжело было проводить занятия, я ужасно нервничала каждый раз. Чувствуешь себя сначала очень неуверенно, особенно при работе с космонавтами, которые уже были в космосе и работали на российском сегменте МКС. Еще было немного сложно и потому, что я была в числе первых девушек, появившихся в мужском коллективе отдела подготовки по РС МКС.

Почему  решила стать инструктором-комплексником?

Мне хотелось более динамичной работы, хотелось больше общаться с людьми. В должность инструктора комплексной подготовки космонавтов по российскому сегменту МКС я вводилась уже не пару месяцев, а почти год – изучала все системы станции.

Где легче работать – в мужском или женском коллективе?

Сейчас у нас коллектив «50 на 50». Наши мальчишки-инструкторы практически поголовно убеждены, что нам, девчонкам, легче работать с космонавтами. (Смеётся.) Они уверены, что космонавты, которые, как мы знаем, в большинстве своем мужчины, перед женщиной-инструктором выкладываются на все сто процентов. Но ведь и свои минусы тоже здесь есть – не все серьезно воспринимают инструктора-женщину. Скажу со стопроцентной уверенностью, что мне очень приятно и легко работать в нашем коллективе.

Приходится ли доказывать, что различия по гендерному признаку не важны?

Я никому ничего не доказываю, просто делаю свою работу. У меня не было ни одного «сложного» экипажа. Мы всегда легко срабатывались.

Расскажи подробнее об этапах работы с экипажем…

Я могу выделить несколько этапов совместной работы экипажа и инструктора. Сначала ты знакомишься с экипажем,  он узнает тебя, ты – его. А потом начинается общая работа - лекции, занятия, тренировки. И здесь ты вкладываешь всю душу и все силы в подготовку своего экипажа. Я очень хорошо помню эмоции, которые испытывала при подготовке своего первого экипажа. Это было очень тяжело психологически – я ужасно переживала: из-за того, что еще не было опыта (хотя экипаж меня очень сильно поддерживал, во многом помогал мне, подсказывал); переживала за результат; переживала за людей, в работу с которыми вкладывала всю энергию… Космонавты становятся по-настоящему родными. И даже сегодня, несмотря на то, что я работаю уже не первый год, каждый экипаж, который приходит ко мне на подготовку, для меня, как первый. Очень переживаю каждый раз за ребят на экзамене. Переживаю во время старта, переживаю во время сеансов связи в ЦУПе.

Чем именно занимается инструктор комплексной подготовки по РС МКС?

У нас обширный спектр работы. Мы принимаем экипаж на этапе дублирования, когда он уже прошел подготовку по всем системам станции в отдельности – это примерно за год до того, как космонавты и астронавты будут сдавать экзамены в составе дублирующего экипажа. Мы собираем все полученные знания по системам вместе, объединяем их. Разбираем с космонавтами их рабочий день на станции – с момента подъема и до отбоя. Наша задача – отрабатывать все операции в комплексе. Готовим космонавтов и к действиям в аварийных ситуациях, это очень важный и большой объем подготовки. В среднем получается, что мы «ведем» экипаж около полутора лет.

Какой этап подготовки самый интересный для тебя?

Этап дублирования. Здесь идет самая интересная и насыщенная работа. Ты по максимуму отдаешь свои знания. Позже, на этапе подготовки космонавтов и астронавтов в основном экипаже, ты помогаешь им поддерживать полученные ранее знания. После того, как экипаж стартовал, инструктор переходит работать в ЦУП главным оператором.

В ЦУПе уже несколько другая работа?

Да, мы работаем посменно и ведем связь с экипажем на борту МКС.  Очень легко работать с экипажем, который ты подготовил. Ребята тебя уже знают, понимают с полуслова. И ты их уже знаешь, понимаешь, когда они в хорошем настроении, когда не в настроении. Это очень упрощает совместную работу. Ну и, конечно же, просто очень приятно снова говорить с теми людьми, которых ты готовил на Земле.

Потом мы, инструкторы, улетаем в НАСА. Это еще один этап нашей работы. В США мы работаем в Российской региональной группе управления. Здесь работа делится на несколько частей. Первая – дублирование ЦУПа Москвы в ЦУПе Хьюстона. Специалисты Хьюстона могут к нам обратиться, если возникнут, например, какие-то проблемы на российском сегменте МКС, или вообще любые вопросы по проводимым работам. Вторая часть работы –тренировки специалистов ЦУПа Хьюстона. Мы играем роль ЦУПа Москвы, совместно со специалистами других ЦУПов отрабатываем циклограмму,  взаимодействие специалистов, отыгрываем, как та или иная нештатная ситуация может сказаться на работе ЦУПов.

Потом ты прилетаешь обратно, в ЦПК, и принимаешь на подготовку новый экипаж.

Тебе самой приходилось, во время своей смены в ЦУПе в Королеве, отрабатывать с экипажем на МКС нештатную ситуацию? Какие чувства при этом испытываешь?

У нас была одна серьезная нештатная ситуация – срабатывание американского программного обеспечения, сообщившего о выбросе аммиака. Тогда на борту станции работали Елена Серова, Александр Самокутяев и Антон Шкаплеров. Я была инструктором у экипажа Антона.

Тогда все закончилось хорошо, авария была ложной, все сработали на «отлично». Что испытывала я? Когда уже все было позади, чувствовала радость, наверное, что именно я оказалась в этот момент в ЦУПе, ведь я готовила экипаж в том числе и к этой нештатной ситуации, я неплохо разбираюсь в этом вопросе. Конечно же, для меня это был колоссальный опыт.

Как дальше складываются твои взаимоотношения с экипажем после того, как он возвращается на Землю?

Сложно ответить… Например, приходят выпускники в школу к своей первой учительнице. Она их знает, помнит и любит, но жизнь продолжается – у нее новый класс, новые заботы, новые проблемы, новые интересы… Так, наверное,  и здесь. Но, безусловно, теплые, приятельские отношения остаются навсегда.

Зачем сегодня человек летает в космос? Зачем вообще это нужно? Какой ответ даешь ты?

Я убеждена, что пилотируемая космонавтика – один из важных показателей силы и развитости страны в целом. Полеты в космос нужны для повышения уровня развития науки, техники, экономики. Мы должны летать не для того, чтобы просто летать, но летать, чтобы выполнять важные задачи и достигать высоких целей.

Сама хочешь полететь в космос?

Иногда – очень! (Смеется.) Когда общаешься с космонавтами, это так «цепляет» – впечатления от первого выхода в открытый космос, например. Послушав рассказы космонавта, я часто ловлю себя на мысли: я тоже так хочу. Но всегда помню, что это очень тяжелый труд, это риск, отказ от многого. Но… да! Я хотела бы полететь в космос!