Космонавт-испытатель Елена Серова стала первой россиянкой, работавшей на борту МКС, и четвёртой в истории отечественной космонавтики женщиной, отправившейся в космическую командировку. Желание работать в ракетно-космической отрасли возникло у Елены много лет назад, когда она училась в школе. Шаг за шагом она уверенно шла к своей цели: окончила аэрокосмический факультет Московского авиационного института (МАИ) по специальности «Испытание летательных аппаратов», стала инженером Ракетно-космической корпорации «Энергия» им. С.П. Королёва, работала специалистом Главной оперативной группы управления Центра управления полётами. А в 2006 году подала заявку в отряд космонавтов… Сегодня же за плечами Елены Серовой, помимо долгих лет напряжённой подготовки в отряде, – опыт космического полёта: 167 суток жизни и работы на Международной космической станции. В интервью Королёвскому информагентству Елена Серова рассказала про свою космическую командировку.

Как Вы думаете, сейчас, видя ваш пример, появится ли в числе кандидатов в космонавты больше женщин?

Я очень надеюсь, что так будет, что и у девушек возникнет особенный интерес к космонавтике и полетам в космос. Может быть, многие считают, что попасть в отряд космонавтов невозможно. Ничего невозможного нет! Конечно, пройти весь сложный и тернистый путь подготовки и отправиться на орбитальную станцию получится не у всех. Но стараться, стремиться нужно: если человек ничего не будет делать, ничего и не произойдет. Когда-то мне представился шанс попробовать… Получилось, чему я очень рада.

Было ли тяжело, ведь в отряде Вам приходилось конкурировать с мужчинами?

Мы – не конкуренты. Это партнерские отношения, работа в команде, где очень важны поддержка и взаимопонимание. Не могу сказать, что мне было тяжело. Наоборот, увлекало, подстегивало. Это нормальный процесс становления личности и профессионального роста. Сказать «нет» и остановиться на каком-то этапе – не в моем характере. Мой принцип: всегда идти вперед, никогда не останавливаться.

А в семейной жизни не возникало сложностей из-за того, что Вы со своим супругом Марком всегда вместе – и на работе, и дома, фактически все 24 часа в сутки? Есть ли какой-то секрет сохранения теплых и крепких семейных отношений?

Нас объединила общая увлеченность космосом, желание работать и развиваться в этой сфере. Нам и сейчас, как и в момент знакомства, очень интересно дискутировать, рассуждать, обсуждать профессиональные темы. Да и любые другие тоже. Очень важно, чтобы у супругов всегда были общие темы для разговора и точки единения помимо исключительно бытовых, домашних вопросов.

Какие первые ощущения, эмоции Вы испытали при старте?

Особенных эмоций не было. Была сосредоточенность на работе, полная концентрация на своих действиях, на выполнении поставленной задачи. А вот ощущения, когда ракета задрожала, завибрировала при отрыве от стартового стола, были очень интересные и необычные. Их сложно описать словами, да и сравнить с чем-то из повседневной жизни невозможно. Это нужно почувствовать самому, прочувствовать каждой своей клеточкой. Спуск же можно сравнить с американскими горками.

Экипаж МКС-41/42: Барри Уилмор, Александр Самокутяев и Елена Серова

А какие чувства возникли при первом взгляде на нашу планету из иллюминатора?

Любопытство. Интересно было сравнить то, как описывали Землю из космоса Юрий Алексеевич Гагарин и космонавты первого отряда, как рассказывали об этом мои коллеги, с увиденным своими глазами. Это бесподобный, потрясающий вид: Земля прекрасна во всем своем великолепии. И даже облака – вроде бы такое обычное и привычное явление – выглядят с борта МКС совершенно иначе, нежели с Земли. Конечно же, я летела не за тем, чтобы повосторгаться невесомостью или необычными красивыми видами Земли из космоса. Это была работа, и я очень надеюсь, что мы оправдали ожидания специалистов, потому что весь экипаж работал с полной отдачей. Полет пролетел очень быстро, жили фактически от пятницы до пятницы. Когда человек занят делом, время течет очень незаметно.

А первое желание при приземлении?

Когда шли на посадку, моим желанием было увидеть снег, ведь стартовали мы в сентябре, возвращались в марте, и зима почти прошла мимо нас. Первый глоток морозного воздуха, после того, как мы покинули спускаемый аппарат, мелкий снежок вызвали очень приятные положительные эмоции.

Что было самым непростым на орбите, а чего после длительной работы на орбите не достает здесь, на Земле?

На орбите есть все для того, чтобы мы там полноценно жили, работали. Была и очень хорошая психологическая поддержка. Поэтому сложностей не возникало. Конечно же, не хватало контакта с близкими – полгода без возможности взять за руку, обнять. Но каждую неделю проводились сеансы видеосвязи с членами семьи, всегда была возможность поговорить с ними по телефону. Когда работаешь на орбите, немаловажно, что родные слышат тебя. Имеет огромное значение, что ты, несмотря на расстояние, можешь поучаствовать в их жизни, поговорить о чем-то, посоветовать. Да, в работе на станции есть свои преимущества, например, не надо ездить на работу, а здесь – надо (смеется). Соскучилась по вождению автомобиля. А сейчас уже начинаю скучать по невесомости.

Не чувствует ли себя космонавт героем передачи «За стеклом», где все его действия и слова записываются?

На российском сегменте практика беспрестанного наблюдения за космонавтами не применяется, у каждого космонавта есть личное пространство. Поэтому подобного ощущения не было. Но было активное сотрудничество с Землей, сотрудничество со специалистами, постоянная совместная работа, что и является основной целью пребывания на станции. Без этого невозможно осуществлять космические полеты. Безусловно, проводилось много различных видеоконференций и видеосъемок, но это был процесс творческий.

Проявляет ли какой-то особенный интерес к космонавтике Ваша дочь – Елена-младшая?

Она очень хорошо освоилась в данной тематике, и, наверное, среди своих сверстников лучше других понимает, о чем идет речь. Но что касается выбора каких-то занятий по душе, увлечений, она делает это самостоятельно. Я не хочу намеренно влиять на ее выбор. Может быть, Елена когда-нибудь захочет работать в ракетно-космической отрасли, и, если это произойдет, я сделаю все для того, чтобы поддержать, помочь, подсказать. Но главное, чтобы это было ее личное решение. Сейчас она играет на флейте, освоила инструмент за полгода. Ее никто не заставлял. Она увлеченно занимается дома, сама разбирает и осваивает новые партитуры. Важно со стороны каждого родителя поддерживать интересы ребенка. Вообще очень много значит и поддержка самой идеи его увлеченности. А занятия из-под палки вряд ли дадут положительный результат.

Насколько высок, по Вашему мнению, у современных детей интерес к истории исследования космоса и космонавтике?

Очень многие современные дети обладают такими знаниями, используют такую терминологию, которая знакома далеко не каждому взрослому. К счастью, они активно интересуются темой космоса и космонавтики, астрономией. Опять же необходимо найти в ребенке изюминку, направить его в нужное русло, поддерживать и помогать развивать интерес к какому-либо занятию.

Каждый раз, приходя в школу, я говорю ребятам, что они все талантливы, что среди них, без сомнения, есть те, кто станет великим инженером, конструктором, доктором. Не нужно, конечно, чтобы все без исключения стали космонавтами, но было бы замечательно, чтобы в космическую отрасль пришли новые ученые, инженеры и конструкторы. И глаза детей начинают светиться.

Многое, несомненно, зависит от семьи. Дети так или иначе подражают взрослым, стремятся быть похожими на родителей. Если родители видят интерес, они должны его поддерживать какими-то реальными действиями: новая книга, журнал, экскурсия, видео. Тем более, что сейчас нет проблем с доступом к видеоинформации по космической тематике: очень много разных материалов, в частности, на сайте Роскосмоса. Важно и живое общение: необходимо показать, что тебе так же интересно, как и ребенку.

Регулярные встречи и беседы – существенный способ поддерживать и развивать интерес к космонавтике. Тем более, что теперь мне уже не составит труда рассказать о космическом полете, особенностях работы на орбитальной станции, о научно-исследовательской деятельности, потому что я являюсь очевидцем событий. Вообще, космонавты – уникальные люди – чего мы только не знаем! Постоянно развиваемся, совершенствуемся, потому можем говорить на самые разные темы – и с детьми, и с молодежью.

Вы с легкостью нарушили традицию или же «космическое» суеверие – не давать автограф до первого полета. Вы не суеверный человек?

Дело не в суеверности: когда об автографе просит ребенок, я не могу отказать. Да и взрослым тоже. Я вижу, что для человека это важно, возможно, это привнесет какой-то новый импульс в его жизнь, подбодрит, воодушевит. Кажется, такой маленький пустяк. Но какие могут быть последствия? Хорошие последствия.

Не могу сказать, что я суеверный человек, но верю в определенные закономерности в жизни. Не просто верю, они проявляют себя в жизни.

Можно ли сказать, что после космического полета у человека меняется система ценностей?

Да, я могу так сказать. Когда смотришь в свободную минуту в иллюминатор, думаешь: «Вот она, Земля – прекрасная, большая, но такая беззащитная». Когда на Земле что-то происходит – люди воюют, ведут междоусобицы, что-то делят, конкурируют, хочется сказать, что этого нельзя делать. Это кажется совершенно бессмысленным. Задумываешься о том, что люди не должны себя так вести: человеческая жизнь не очень продолжительна, но от того, как мы эту жизнь проживем, зависит будущее – нашей планеты, наших потомков. Это не относится к какой-то отдельно взятой стране, это касается всего мира.

Что бы Вы пожелали коллегам в профессиональный праздник – День космонавтики?

В первую очередь, считаю необходимым сказать слова благодарности в адрес тех специалистов, которые в 90-е не ушли из отрасли и продолжали трудиться несмотря ни на что. Люди выживали, работая сразу в нескольких местах, но не бросали то дело, которое считали главным в своей жизни. И только благодаря энтузиазму сотен людей выжила и выдюжила и российская космическая отрасль. Мне кажется, такое возможно только в России. Работа, которую конструкторы, инженеры ракетно-космических предприятий делают и сегодня, невероятно важна для всех. Ведь мы не сами летим, а на корабле, который конструировали, собирали множество самых разных специалистов. От них зависит жизнь космонавтов. Мы же в свою очередь не можем подвести тех, кто вложил мысль и свой труд во все это. Я искренне надеюсь, что люди осознают важность и необходимость своей работы. А главное пожелание – продолжать идти вперед, развиваться, привносить новые идеи. Без этого невозможно существование отрасли.